…А бабушка внученьке сказку плела Про то, как царевна в деревне жила, Жила-поживала, не знала беды, Придумывать песенки — много ль заботы?! Но как-то в деревню, отстав от охоты, Зашел королевич — напиться воды. Пришел он пешком в предрассветную рань, Увидел в окне золотую герань, И — нежным сияньем — над чашей цветка С фарфоровой лейкою чья-то рука. С тех пор королевич не ест и не пьет, И странный озноб королевича бьет, И спит он тревожно, и видит во сне — Герань на своем королевском берете, И вроде бы он, как тогда на рассвете, Въезжает в деревню на белом коне. Деревья разбужены звоном копыт,

Из окон глядят удивленные лица… Старушка плетет и плетет небылицы, А девочка — спит!.. Ей и во сне покоя нет, И сон похож на бред, Как будто ей не десять лет, А десять тысяч лет! И не по утренней росе К реке бежит она — А словно белка в колесе, С утра и дотемна! Цветов не рвет, венков не вьет, Любимой куклы нет, А все — плывет, плывет, плывет, Все десять тысяч лет! И голос скучный, как песок, Как черствый каравай, Ей все твердит : — Еще разок! Давай, давай, давай! Ей не до школы, не до книг, Когда ж подходит срок — «Пятерки» ставит ей в дневник Послушный педагог. И где ей взять ребячью прыть, Когда баклуши бить?! Ей надо — плыть. И плыть. И плыть. И плыть. И первой быть!.. …А бабушка внученьке сказку плела… Какой же сукин сын и враль Придумал действо — Чтоб олимпийскую медаль В обмен — на детство?!.. Какая дьявольская власть Нашла забаву — При всем честном народе красть Чужую славу?! Чтоб только им, а не другим! О, однолюбы. И вновь их бессловесный гимн Горланят трубы!.. …А бабушка сказку прядет и прядет, Как свадебный праздник в столицу придет, Герольд королевский на башне трубит, Пиликают скрипки, Играют волынки… А девочка спит. И в лице — ни кровинки! А девочка… Тш-ш-ш, спит!..