У глаз у твоих чистоты родниковой, Над ними, где бьется огонь золотой, Забудусь я, как над водой ручейковой, Задумаюсь, как над глубокой водой. Тебе я кажусь мешковатым влюбленным, Что молча вздыхает, влюбленность храня. Зачем я хожу к омутам отдаленным, Ни разу еще не спросили меня. Зачем я походкой почти торопливой Сквозь мусор предместий шагаю туда, Где красное небо и черные ивы Полощет и моет речная вода? Сетей не бросаю, лозы не ломаю, Не порчу цветов на прибрежном лугу, Кувшинок не рву и стрекоз не сбиваю: Сижу и молчу на крутом берегу. Один на один с глубиною тревожной, С речным лепетаньем один на один. «Чего он приходит — понять невозможно, Мужчина, доживший почти до седин?» «Ах, все они, знаете ль, тронуты ветром, Догадки особые здесь не нужны...» Но стоит! Но стоит пройти километры, Чтоб кануть в спокойную власть глубины! По мусорным ямам, по травам спаленным, Где дремлют кузнечики, тонко звеня... Зачем я хожу к омутам отдаленным, Ни разу еще не спросили меня. О, глубь, о, глаза чистоты родниковой! Над ними, где бьется огонь золотой, Забудусь я, как над водой ручейковой, Задумаюсь, как над глубокой водой.