История одной любви, или как все это было на самом деле (Рассказ закройщика) Ну, была она жуткою шельмою, Одевалась в джерси и мохер, И звалась она дамочкой Шейлою, На гнилой иностранный манер. Отличалась упрямством отчаянным — Что захочем, мол, то и возьмем… Ее маму за связь с англичанином Залопатили в сорок восьмом. Было все — и приютская коечка, Фотоснимочки в профиль и в фас, А по ней и не скажешь нисколечко, Прямо дамочка — маде ин Франс! Не стирала по знакомым пеленки, А служила в ателье на приемке, Оформляла исключительно шибко,

И очки еще носила для шика. И оправа на очках роговая, — Словом, дамочка вполне роковая, Роковая, говорю, роковая, Роковая, прямо, как таковая! Только сердце ей, вроде как, заперли, На признанья смеялась — вранье! Два закройщика с брючником запили Исключительно из-за нее. Не смеяться, надо — молиться ей, Жизнь ее и прижала за то, Вот однажды сержант из милиции Сдал в пошив ей букле на пальто. И она, хоть прикинулась чинною, Но бросала украдкою взгляд, Был и впрямь он заметным мужчиною — Рост четвертый, размер пятьдесят. И начались тут у них трали-вали, Совершенно, то есть,стыд потеряли, Позабыли, что для нашей эпохи Не годятся эти «ахи» да «охи». Он трезвонит ей, от дел отвлекает, Сообщите, мол, как жизнь протекает? Протекает, говорит, протекает… Мы-то знаем — на чего намекает! Вот однажды сержант из милиции У «Динамо» стоял на посту, Натурально, при всёй амуниции, Со свистком мелодичным во рту. Вот он видит — идет его Шейлочка И, заметьте, идет не одна! Он встряхнул головой хорошенечко, — Видит — это и вправду она. И тогда, как алкаш на посудинку, Невзирая на свист и гудки, Он бросается к Шейлину спутнику И хватает его за грудки! Ой, сержант, вы пальцем в небо попали! То ж не хахаль был, а Шейлин папаня! Он приехал повидаться с дочуркой И не ждал такой проделки нечуткой! Он приехал из родимого Глазго, А ему суют по рылу, как назло, Прямо назло, говорю, прямо назло, Прямо ихней пропаганде, как масло! Ну, начались тут трения с Лондоном, Взяли наших посольских в клещи! Раз, мол, вы оскорбляете лорда нам, Мы вам тоже написаем в щи! А как приняли лорды решение Выслать этих, и третьих, и др., — Наш сержант получил повышение, Как борец за прогресс и за мир! И никто и не вспомнил о Шейлочке, Только брючник надрался — балда! Ну, а Шейлочку в «раковой шеечке» Увезли неизвестно куда! Приходили два хмыря из Минздрава — Чуть не сутки проторчали у зава, Он нам после доложил на летучке, Что у ней, мол, со здоровием лучше. Это ж с психа, говорит, ваша дружба Не встречала в ней ответа, как нужно! Так, как нужно, говорит, так, как нужно … Ох, до чего ж все, братцы, тошно и скушно!