Мой Tелемак, Tроянская война окончена. Кто победил - не помню. Должно быть, греки: столько мертвецов...

Однажды во дворе на Моховой стоял я, сжав растерзанный букетик, сужались этажи над головой, и дом, как увеличенный штакетник,...

Он здесь бывал: еще не в галифе — в пальто из драпа; сдержанный, сутулый. Арестом завсегдатаев кафе покончив позже с мировой культурой,...

Чучело перепелки стоит на каминной полке. Старые часы, правильно стрекоча, радуют ввечеру смятые перепонки....

Чердачное окно отворено. Я выглянул в чердачное окно. Мне подоконник врезался в живот. Под облаками кувыркался голубь....

Осенний вечер в скромном городке, Гордящемся присутствием на карте (топограф был, наверное, в азарте иль с дочкою судьи накоротке)....

Мы возвращаемся с поля. Ветер гремит перевёрнутыми колоколами вёдер, коверкает голые прутья ветел, бросает землю на валуны....

Теперь так мало греков в Ленинграде, что мы сломали Греческую церковь, дабы построить на свободном месте концертный зал. В такой архитектуре...

Отказом от скорбного перечня - жест большой широты в крохоборе!- сжимая пространство до образа мест, где я пресмыкался от боли,...

Развалины есть праздник кислорода и времени. Новейший Архимед прибавить мог бы к старому закону, что тело, помещенное в пространство,...

Желание горькое — впрямь! свернуть в вологодскую область, где ты по колхозным дворам шатаешься с правом на обыск....

Из слез, дистиллированных зрачком, гортань мне омывающих, наружу не пущенных и там, под мозжечком, образовавших ледяную лужу,...

Ноябрьским днем, когда защищены от ветра только голые деревья, а все необнаженное дрожит, я медленно бреду вдоль колоннады...

Октябрь - месяц грусти и простуд, а воробьи - пролетарьят пернатых - захватывают в брошенных пенатах скворечники, как Смольный институт....