По образу и подобию или, как было написано на воротах Бухенвальда: Jedem das Seine — «Каждому — свое» Начинается день и дневные дела, Но треклятая месса уснуть не дала, Ломит поясницу и ноет бок, Бесконечной стиркой дом пропах… — С добрым утром, Бах, — говорит Бог, — С добрым утром, Бог, — говорит Бах. С добрым утром!.. …А над нами с утра, а над нами с утра, Как кричит воронье на пожарище, Голосят рупора, голосят рупора: «С добрым утром, вставайте, товарищи!» А потом, досыпая, мы едем в метро, В электричке, в трамвае, в автобусе, И орут, выворачивая нутро, Рупора о победах и доблести.

И спросонья бывает такая пора, Что готов я в припадке отчаянья Посшибать рупора, посбивать рупора, И услышать прекрасность молчания… Под попреки жены, исхитрись-ка, изволь Сочинить переход из це-дура в ха-моль!.. От семейных ссор, от долгов и склок Никуда не деться и дело — швах… — Но не печалься, Бах, — говорит Бог. — Да уж ладно, Бог, — говорит Бах. Да уж ладно!.. …А у бабки инсульт, и хворает жена, И того не хватает, и этого, И лекарства нужны, и больница нужна, Только место не светит покедова. И меня в перерыв вызывают в местком, Ходит зав по месткому присядкою, Раз уж дело такое, то мы подмогнем, Безвозвратною ссудим десяткою. И кассир мне деньгу отслюнит по рублю, Ухмыльнется улыбкой грабительской, Я пол-литра куплю, валидолу куплю, Двести сыра, и двести «Любительской»… А пронзительный ветер — предвестник зимы, Дует в двери капеллы святого Фомы, И поет орган, что всему итог — Это вечный сон, это тлен и прах! — Но не кощунствуй, Бах, — говорит Бог. — А ты дослушай, Бог, — говорит Бах. Ты дослушай!.. …А у суки-соседки гулянка в соку, Воют девки, хихикают хахали, Я пол-литра открою, нарежу сырку, Дам жене валидолу на сахаре. И по первой налью, и налью по второй, И сырку, и колбаски покушаю, И о том, что я самый геройский герой, Передачу охотно послушаю. И трофейную трубку свою запалю, Посмеюсь над мычащею бабкою, И еще раз налью, и еще раз налью, И к соседке схожу за добавкою… Он снимает камзол, он сдирает парик, Дети шепчутся в детской: «Вернулся старик…» Что ж — ему за сорок, немалый срок, Синева, как пыль, — на его губах… — Доброй ночи, Бах, — говорит Бог. — Доброй ночи, Бог, — говорит Бах. Доброй ночи!..