Осинники да черные стога. Забор нависшей над обрывом дачи. Да синим льдом обмерзли берега. И белый луг ветлою обозначен. И с высоты — туманным молоком Подернуты леса, овраги, реки... А здесь, в церквушке,— выставка икон, Написанных в каком-то дальнем веке. Какое буйство красок и любви, Какие удивительные блики! Не верится, что созданы людьми Бессмертные возвышенные лики. Каким путем сюда они пришли И почему их власть с веками крепла? Их на кострах совсем недавно жгли. Но вот они — восставшие из пепла. И снова нынче, семь веков спустя, В сиянии из золотистых пятен С какой тревогой за свое дитя Владимирская смотрит Богоматерь! Что вдохновляло древних мастеров, Что виделось им в окна слюдяные? Конечно, бог — задумчив и суров. Но и простые радости земные. Далекое предчувствие весны. Любовь, что так кротка и терпелива. Тревожный ветер. Мокрый ствол сосны. И эта даль холодная — с обрыва.