Отроком строгим бродил я По терпким долинам Киммерии печальной, И дух мой незрячий Томился Тоскою древней земли. В сумерках, в складках Глубоких заливов, Ждал я призыва и знака, И раз пред рассветом, Встречая восход Ориона, Я понял Ужас ослепшей планеты, Сыновность свою и сиротство... Бесконечная жалость и нежность Переполняют меня. Я безысходно люблю Человеческое тело. Я знаю Пламя, Тоскующее в разделенности тел. Я люблю держать в руках Сухие горячие пальцы И читать судьбу человека По линиям вещих ладоней. Но мне не дано радости Замкнуться в любви к одному: Я покидаю всех и никого не забываю. Я никогда не нарушил того, что растет, Не сорвал ни розу Нераспустившегося цветка: Я снимаю созревшие плоды, Облегчая отягощенные ветви. И если я причинял боль, То потому только, Что жалостлив был в те мгновенья, Когда надо быть жестоким, Что не хотел заиграть до смерти тех, Кто, прося о пощаде, Всем сердцем молили О гибели...