Жил-был на свете дурак. Долгое время он жил припеваючи; но понемногу стали доходить до него слухи, что он всюду слывет за безмозглого пошлеца.
       Смутился дурак и начал печалиться о том, как бы прекратить те неприятные слухи?
       Внезапная мысль озарила, наконец, его темный умишко... И он, ни мало не медля, привел ее в исполнение.
       Встретился ему на улице знакомый — и принялся хвалить известного живописца...
       — Помилуйте!— воскликнул дурак.— Живописец этот давно сдан в архив... Вы этого не знаете? Я от вас этого не ожидал... Вы — отсталый человек.
       Знакомый испугался — и тотчас согласился с дураком.
       — Какую прекрасную книгу я прочел сегодня!— говорил ему другой знакомый.
       — Помилуйте!— воскликнул дурак.— Как вам не стыдно? Никуда эта книга не годится; все на нее давно махнули рукою. Вы этого не знаете? Вы — отсталый человек.
       И этот знакомый испугался — и согласился с дураком.
       — Что за чудесный человек мой друг N. N.— говорил дураку третий знакомый. Вот истинно благородное существо!
       — Помилуйте!— воскликнул дурак.— N. N.— заведомый подлец! Родню всю ограбил. Кто ж этого не знает? Вы — отсталый человек!
       Третий знакомый тоже испугался и согласился с дураком, отступился от друга. И кого бы, что бы ни хвалили при дураке — у него на все была одна отповедь.
       Разве иногда прибавит с укоризной:
       — А вы все еще верите в авторитеты?
       — Злюка! Желчевик!— начинали толковать о дураке его знакомые.— Но какая голова!
       — И какой язык!— прибавляли другие.— О, да он талант!
       Кончилось тем, что издатель одной газеты предложил дураку заведывать у него критическим отделом.
       И дурак стал критиковать все и всех, нисколько не меняя манеры своей, ни своих восклицаний.
       Теперь он, кричавший некогда против авторитетов,— сам авторитет — и юноши перед ним благоговеют — и боятся его.
       Да и как им быть, бедным юношам? Хоть и не следует, вообще говоря, благоговеть... но тут, поди, не возблагоговей — в отсталые люди попадаешь!
       Житье дуракам между трусами.