Локти резали ветер, за полем - лог, Человек добежал, почернел, лег. Лег у огня, прохрипел: "Коня!" И стало холодно у огня. А конь ударил, закусил мундштук, Четыре копыта и пара рук. Озеро - в озеро, в карьер луга. Небо согнулось, как дуга. Как телеграмма, летит земля, Ровным звоном звенят поля, Но не птица сердце коня - не весы, Оно заводится на часы. Два шага - прыжок, и шаг хромал, Человек один пришел на вокзал,

Он дышал, как дырявый мешок. Вокзал сказал ему: "Хорошо". "Хорошо",- прошумел ему паровоз И синий пакет на север повез. Повез, раскачиваясь на весу, Колесо к колесу - колесо к колесу, Шестьдесят верст, семьдесят верст, На семьдесят третьей - река и мост, Динамит и бикфордов шнур - его брат, И вагон за вагоном в ад летят. Капуста, подсолнечник, шпалы, пост, Комендант прост и пакет прост. А летчик упрям и на четверть пьян, И зеленою кровью пьян биплан. Ударило в небо четыре крыла, И мгла зашаталась, и мгла поплыла. Ни прожектора, ни луны, Ни шороха поля, ни шума волны. От плеч уж отваливается голова, Тула мелькнула - плывет Москва. Но рули заснули на лету, И руль высоты проспал высоту. С размаху земля навстречу бьет, Путая ноги, сбегался народ. Сказал с землею набитым ртом: "Сначала пакет - нога потом". Улицы пусты - тиха Москва, Город просыпается едва-едва. И Кремль еще спит, как старший брат, Но люди в Кремле никогда не спят. Письмо в грязи и в крови запеклось, И человек разорвал его вкось. Прочел - о френч руки обтер, Скомкал и бросил за ковер: "Оно опоздало на полчаса, Не нужно - я все уже знаю сам".