Дочке Светлане То не странник идет, не гроза гремит, Не поземка пылит в глаза ему,- То приехал в Кремль бородатый Шмидт К самому Большому Хозяину. И сказал ему тот: "Снарядить вели Самолет, коль саньми не едется. Полетай ты на Север, на пуп земли, Там живет госпожа ведмедица. Перед нею костер изо льда горит, Пролетают снежки, как голуби. В колдовском котелке она дождь варит И туман пущает из проруби. Оттого где не надо идут дожди, А где надобен дождь, там засуха. Ты к ведмедице той долети-дойди

И котел этот спрячь за пазуху". Возле пупа земли на плавучий лед Опускался с неба туманного Краснокрылый конь - гидросамолет Михаила свет Водопьянова. Выползал на снега голубой песец, Говорил человечьим голосом: "Не довольно ли вам в облаках висеть? Не зазорно ль шуметь над полюсом? Подобру говорю: убирайтесь прочь!- Лаял, злобно наморщив усики.- Напущу я на вас на полгода ночь, Поглядим тогда, как вы струсите!" Отвечал Водопьянов: "Уймись, дружок! На полгода ночь? Эка невидаль!- На борту самолета фонарь зажег: - Вишь, мы солнце поймали неводом". Выплывал тогда из моря кит-кашалот, Говорил человечьим голосом: "Это кто в окиян опускает лот, Колет льдину киркой над полюсом? Полно в море вымеривать глубину! Я незваных гостей не жалую. Я хвостом махну - целый дом сомну, А не то вашу льдину малую!" Тут, картечной пулей заряжено, Громыхнуло ружье Папанина. Охнул кит-кашалот и ушел на дно, Меткой пулей под сердце раненный. И пошли они, и пришли они На огонь, что в сугробах светится. Под скалой ледяной в голубой тени Там сидит госпожа ведмедица. Перед нею костер изо льда горит, Пролетают снежки, как голуби, В колдовском котелке она дождь варит И туман пущает из проруби. Увидала людей госпожа ведмедь, Говорит человечьим голосом: "Понапрасну вы вздумали володеть Моей вотчиной - белым полюсом. Я хозяйка тут ровно тыщу лет. Против белых стуж вам не выстоять: У вас шерсти нет, у вас реву нет, У вас нет в ногах бегу быстрого. Чтоб никто из вас попенять не мог, По угодьям моим немереным Вы поспорьте-ка быстротою ног С моей лошадью - ветром северным. Как стрелу, я спущу его с тетивы, С золотого лука-оружия, И назавтра в железную дверь Москвы Он задует дождем и стужею. Коли после его хоть на миг придешь - Признавай тогда мою волю сам, А скорее его добежишь - ну-к што ж!- Володей тогда белым полюсом!" Не окончила старая похвальбы, Ан глядит: через миг без малого Над плавучею льдиною из Москвы Загудела машина Чкалова. "Это кто же над полюсом в аккурат Пролетел, не причалив к берегу?" Отвечает Папанин: "Молодший брат Погулять полетел в Америку". "Снимем,- просит ведмедь,- мой заклад с коня, А давай-ка поспорим голосом: Коли ежели крикнешь громчей меня, Володей тогда белым полюсом!" Пасть раскрыла ведмедица, как жерло... Тут, не знаю - с небес, со стенки ли, Точно гром, раскатилось: "Алло! Алло!" То Москва вызывала Кренкеля. "Это кто же такой великан большой, Да и где он у вас хоронится?" "Из кремлевской палаты мой брат старшой Запросил об моем здоровьице". "Ну,- сказала ведмедица,- голос - да! А давай же поспорим волосом: У кого повальяжнее борода, Так тому володеть и полюсом!" Тут на лед из палатки выходит Шмидт. Что ведмежий мех? Так, безделица. Борода у него на ветру дымит, Развороченным флагом стелется! Взял в кулак свою крепкую седину, Осрамил ведмедицу белую: "Вот сейчас,- говорит,- бородой тряхну, Так такую ль бурю изделаю! Что ты есть?- говорит.- Ничего! Ведмедь! Так тебе ль верховодить полюсом? Не умеешь ни бегать, а ни реветь, Ни умом не вышла, ни волосом! Уходи-ка, убогая, от греха. Ведь игра-то велась по правилам?.." И ушла ведмедь. Даже впопыхах Колдовской котелок оставила. А на льдине плавучей маяк зажгли, Засиял он звездою белою. Там Папанин сидит на пупу земли, Он сидит и погоду делает. Перед ним костер изо льда горит, Пролетают снежки, как голуби. Он и вёдро варит, и дожди варит, И туман пущает из проруби. Если тучу сварит - путевой листок Нацепляет на брюхо сразу ей: "Полетай, мол, ты, облако, на Восток, Покропи над Середней Азией". Если сварит вёдро - Папанин рад. Направляет он светлым донышком На далекий на город на Ленинград Золотое красное солнышко. И пылает маяк на пупу земли, Будто острый алмаз отточенный, И плывут на огонь его корабли По морям нашей вольной вотчины!