Я похожа на землю, что была в запустенье веками. Небеса очень туго, очень трудно ко мне привыкали. Меня ливнями било, меня солнцем насквозь прожигало. Время тяжестью всей, словно войско, по мне прошагало. Но за то, что я в небо тянулась упрямо и верно, полюбили меня и дожди и бродячие ветры. Полюбили меня — так, что бедное стало богатым,— и пустили меня по равнинам своим непокатым. Я иду и не гнусь — надо мной мое прежнее небо! Я пою и смеюсь, где другие беспомощно немы. Я иду и не гнусь — подо мной мои прежние травы... Ничего не боюсь. Мне на это подарено право. Я своя у березок, у стогов и насмешливых речек. Все обиды мои подорожники пыльные лечат. Мне не надо просить ни ночлега, ни хлеба, ни света,— я своя у своих перелесков, затонов и веток. А случится беда — я шагну, назову свое имя... Я своя у своих. Меня каждое дерево примет.