Осень скачет сквозь ненастье на поджаром иноходце. Иноходец рыжей масти, грива в легкой позолотце. Там, где соляные копи, где тропинка круто вьется, осень прямо на галопе осадила иноходца, соскочила у колодца, постояла у окна. И как прыснет, как зальется и как зашумит она! Говорят ей из окна: — Заходите, осень! Просим! Хватит сала и вина

и веселья хватит, осень!— В этом доме новоселье солотвинского горняка. Дом горняцкою артелью выстроен наверняка. Камень в камень ладно втесан, и в стене бревно к бревну так приструганы. как осень к урожаю и вину. Зван сюда маляр бродячий — брел он мимо по лесам. Пожелать зашел удачи нехмелеющим гостям. Он желает солекопам полной чаши, долгих лет. ...И уже по горным тропам пробирается рассвет. Но опять смычки коснулись струн тугих. Все очнулись, все качнулись,— танцев не видал таких! Закружился каруселью новый дом, и невпопад разноцветною метелью закружился листопад. И не разобрать с налету — ярче кто, шибче кто? Сыплет осень позолоту на карпатское плато и опять коня торопит через дымный перевал. ...Короли окрестных копей спать идут на сеновал.