Знать хочешь ты, где я в Петрополе живу — О улице я сей еще не известился И разно для того поднесь ее зову, А точно то узнать не много я и льстился. Но должно знать тебе, писать ко мне куда: Туда. По окончании его незлобна века, Сего живу я в доме человека, Которого мне смерть Слез токи извлекала, И, вспомня коего, нельзя мне их отерть. Ты знаешь то, чья смерть В Москве сразить меня ударам сим алкала. Владеет домом сим его любезный брат, Толико ж, как и он, не зол и добронравен. То знает весь сей град, Что честностью сей муж печется быти славен. Однако у него не этот только дом, Так я скажу тебе потом Сему двору приметы,

И после от тебя, Приятеля любя, Я буду получать и спросы и ответы. В вороты из ворот, а улица межа, Живет почтенна госпожа, Два коей прадеда, храня нелицемерность И ко империи свою Российской верность, За истину окончили живот, Которых честности в усердии явленны, Для коей мужи те Мазепой умерщвленны, Спасая и Петра, и нас, и свой народ, Чтоб были искры злы, не вспыхнув, утоленны. К забору этого двора к Фонтанке двор, С забором! о забор, В котором жительство имеет сенатор, Науки коему, художества любезны; Он ведает, они для общества полезны. В сем доме у него всегда пермесский глас, Он сделал у себя в Петрополе Парнас. Его сын скрипкою успешно подражает Той лире, коею играет Аполлон. Искусство он свое вседневно умножает, И стал уже его прямым любимцем он. Его сестра играет на тимпане. Другая тут поет при струнах и органе, И для того На сем дворе его Все слышат восклицанье хора. Певица же еще притом и Терпсихора.