Не понять мне, откуда, зачем И чего он томительно ждет. Предо мною он грустен и нем, И всю ночь напролет Он вокруг меня чем-то чертит На полу чародейный узор, И куреньем каким-то дымит, И туманит мой взор. Опускаю глаза перед ним, Отдаюсь чародейству и сну, И тогда различаю сквозь дым Голубую страну. Он приникнет ко мне и ведет, И улыбка на мертвых губах,- И блуждаю всю ночь напролет На пустынных путях. Рассказать не могу никому, Что увижу, услышу я там,- Может быть, я и сам не пойму, Не припомню и сам. Оттого так мучительны мне Разговоры, и люди, и труд, Что меня в голубой тишине Волхвования ждут.