(Немецкому народу) Недаром создал ты порядок, полный сил, И воспитал в себе отвагу: Твой враг, как пленник,— отдал шпагу, Как император — скипетр уронил; Во всеоружии ты встал и отрезвил Войнолюбивое, слепое племя — И опасения свои угомонил,— Так, совершил ты все, что подсказало время. Довольно! Зло войны должно иметь предел... И если слава — твой удел, Ты будешь истинно великою державой, Гнушаясь варварскою славой Над пеплом городов, среди кровавых тел... «Довольно!!— говорили мы, С младенчества тобой повитые умы, Недальновидные соседи.— Довольно пороху, каленой стали, меди,

Свинцу и чугуна,— их гул, их дым и гром Сливает реки слез с победным торжеством; Твои трофеи — символы печали, Тоски и ужасов».— «Довольно!»— восклицали Все, для которых идеал То человечности, то правды, то свободы Ты так роскошно в блеск и звуки облекал, Когда к лобзанью призывал Устами Шиллера¹ весь мир и все народы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Все изменилось!— Юноши твои Уже не жаждут мировой любви, Искусство их — военное искусство... (Наука с увлеченьем пушки льет...) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . И тот лишь у тебя великий патриот, Кто из презрительного чувства К другим народам говорит, Что сам господь тебе велит Восток и Запад онемечить! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . С почетом принял ты под свой покров того, Кто мог — и смел тебе недавно поперечить, Кто думал произвол собой увековечить И пал от произвола своего,— С почетом принял — и, клевретами его Обезоруженный, народ пошел калечить. Венчая славою безнравственный успех, Инстинктам дикаря послушен, Теперь ты, как палач, стоишь в виду у всех, И к воплям жертвы равнодушен. Ты ей на горло наступил, Ты в ней одобрил дух измены, Ты, как на плахе, раздробил Ее трепещущие члены... На мертвые тела жен, стариков, детей Косясь, внесешь ли ты в Париж грабеж повальный Или почтишь их тризной погребальной И лицемерный гимн споешь царю царей?!. О просвещеннейший народ! О наш великий просветитель! Знай, если Франция падет,— С ее могилы встанет мститель. Он проскользнет к тебе, как змей, Он даст тебе понять всю силу Полураздавленных идей, Не поместившихся в могилу... Он, Немезида наших дней, Тебе,— едва лишь из трофеев Ты выкроишь венки для всех своих страстей,— Руками тысячи пигмеев Расставит тысячи сетей... И если ты — хоть это знаешь, Свои надежды возлагаешь На мудрость собственных детей,— Чтоб эта мудрость не зачахла, Скорей вложи твой меч и руку ту отмой, Которая грозой пороховой, Кровавым запахом пропахла...