Баллада В лесу прибит на дубе вековом Булатный щит, свидетель грозных сеч; На том щите видна звезда с крестом, А близ щита сверкает острый меч. И свежую могилу осеняет Тенистый дуб, и тайны роковой Ужасен мрак: никто, никто не знает, Кто погребен в лесу при тме ночной. Промчался день, опять порой урочной Ночь темная дубраву облегла; Безмолвно всё, и медь уж час полночный На башне бьет соседнего села. И никогда страшнее не темнела Осення ночь: она сырою мглой Дремучий лес, реку и холм одела —

Везде покров чернеет гробовой. Но меж дерев багровый блеск мелькает, И хрупкий лист шумит невдалеке, И факел уж вблизи дуб озаряет: Его чернец в дрожащей нес руке. К могиле шел отшельник престарелый, И вместе с ним безвестно кто, в слезах, Идет, бледней своей одежды белой; Печаль любви горит в ее очах. И пел чернец по мертвом панихиду, Но кто он был — чернец не поминал; Отпел, вдали сокрылся он из виду, Но факел всё в тени густой мерцал. На свежий дерн прекрасная упала И, белую откинув пелену, Потоки слез по мертвом проливала, Могильную тревожа тишину; И, вне себя, вдруг очи голубые На щит она внезапно подняла И, локоны отрезав золотые, Кровавый меч их шелком обвила; Безумья яд зажегся в мутном взоре, Сердечный вопль немеет на устах. Она ушла, и лишь в дремучем боре Таинственный один остался страх; И меж дерев уж факел не мерцает, Не шепчет лист, и тайны роковой Ужасен мрак: никто, никто не знает, Кто погребен в лесу при тме ночной.